ARTSphera.com.ua продажа и покупка произведений искусства картин работ мастеров

Русский Украинский Английский Немецкий Французский
Зарегистрировано: [1975] мастеров, [365] посетителей.
Опубликовано: [32817] работ.

Поиск по:
RSS feed
Последние новости
Музей азиатского искусства Crow демонстрирует современную японскую керамику
Первая персональная выставка новых произведений художника Яна-Оле Шимана в Касмине открылась в Нью-Йорке
Выставка посвящена голове как мотиву в искусстве
МоМА получает большой подарок от работ швейцарских архитекторов Herzog & de Meuron
Выставка отмечает Андреа дель Верроккьо и его самого известного ученика Леонардо
Последние статьи
«Где командовали высшие существа: Генрих Нюссляйн и друзья» открывается в галерее Гвидо В. Баудаха
Новая экспозиция Высокого музея посвящена искусству южных backroads
Выставка в Глиптотеке предлагает скульптурную одиссею 1789-1914 годов
Первая большая ретроспектива американского фотографа Салли Манн отправляется в Хьюстон
Tate Modern открывает крупную выставку работ пионерской художницы Доротеи Таннинг
Neo-Op: выставка Марка Дагли открывается в галерее Дэвида Ричарда
Выставка новых работ американской художницы Кэтрин Бернхардт открывается в Ксавье Хуфкенс
Вид искусства
Живопись(22953)
Другое(3334)
Графика(3261)
Архитектура(1969)
Вышивка(1048)
Скульптура(617)
Дерево(445)
Куклы(302)
Компьютерная графика(281)
Художественное фото(273)
Дизайн интерьера(254)
Церковное искусство(196)
Народное искусство(193)
Бижутерия(119)
Текстиль (батик)(107)
Керамика(105)
Витражи(103)
Аэрография(74)
Ювелирное искусство(66)
Фреска, мозаика(64)
Дизайн одежды(61)
Стекло(57)
Графический дизайн(38)
Декорации(26)
Лоскутная картина(14)
Флордизайн(9)
Пэчворк(4)
Бодиарт(3)
Плакат(2)
Ленд-арт(2)
Театр. костюмы(0)
День рождения
Дмитрий Кустанович Александрович
Екатерина Гуськова Сергеевна
Михаил Кудряшов
Олег Беседин
С Д А
Полезные ссылки
Ежевика - товары для рукоделия
Облако тегов
Система Orphus


Написал статью: Opanasenko

М.М. Алленов — Д.В. Сарабьянову: венок сонетов


Пожалуй, одним из основных в искусствоведческом мире событий, осененных именем Дмитрия Владимировича Сарабьянова, было появление в 1980 году его книги «Русская живопись XIX века среди европейских школ». Разумеется, нужно было время, чтобы пережить и осмыслить содеянное выдающимся ученым. Так совпало, что период этого осмысления подводил к порогу 60-летия Дмитрия Владимировича. Что побудило проникнутого признательностью и благоговением МИХАИЛА АЛЛЕНОВА сплести тогда ко дню рождения наставника и покровителя венок сонетов, сюжеты которого были вдохновлены, в частности, обозначенными Сарабьяновым русско-европейскими рифмами и параллелями. Прочитанный единожды в сравнительно узком кругу друзей и коллег и никогда не публиковавшийся, оный венок, кажется, теперь может быть опубликован — в память об ушедшем в мир иной Дмитрии Владимировиче Сарабьянове.

М.М. Алленов. Венок сонетов Д.В. Сарабьянову

1
Во времена мансард и чердаков
На небесах знамения читались,
Императивы Канта толковал Новалис
И до истмата было далеко, —

У нас прогресс случился из скачков:
Истории этапы совмещались,
Все «измы» на глазах совокуплялись —
Блуд, Вавилон, смешенье языков.

И странное нам выпало призванье:
Первоначальных слов припоминанье.
Бороздками скорбей прорезывая след,
Как в храмике Томона каннелюры,
Минувшее вновь выступит на свет…
Из пепла Памяти лепилася Культура.

«Как в храмике Томона каннелюры». Жан Тома де Томон. Проект мавзолея «Супругу-благодетелю» в Павловске. 1805–1808. Научно-исследовательский музей Российской академии художеств, Санкт-Петербург

2
Из пепла Памяти лепилася Культура…
Но только там, — а здесь, средь невских блат
Рубились окна на немецкий лад —
Юнца некрепок ум, крепка мускулатура.

Но силой не отыщешь клад,
А память не вернет немецкая микстура;
Не день пройдет — столетия подряд,
Пока отыщется потерянное сдуру.

В истории российской — смена вех,
В скрижалях — след цензурной процедуры.
Но от беспамятства спасает память тех,
Которым и в дверях комендатуры
Пред буйством государевых потех
Ум волновала круга квадратура.

«Пред буйством государевых потех». Валентин Серов. Петр I. 1907. Картон, темпера. Государственная Третьяковская галерея

3
Ум волновала круга квадратура,
И нравственный закон, и в звездах свод небес,
Как наш спокойный исторический процесс
Пустила вскачь проклятая немчура.

(Здесь Сарабьянова мне надобна цензура:
В славянофильский лес я, кажется, залез).
Но все же виноват немецкий бес —
Он нефранцузскую подсунул нам структуру.

Так вышел презабавный архетип,
И даже, говорят, национальный вроде:
У передвижников средневековья всхлип —
В печаль о том, что нет того в природе,
Когда б философы не знали рудников
И верил свет в премудрых чудаков.

«У передвижников средневековья всхлип». Слева: Иван Крамской. Христос в пустыне. 1872. Холст, масло. Фрагмент. Государственная Третьяковская галерея. Справа: Василий Перов. Портрет Достоевского. 1872. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея

4
И верил свет в премудрых чудаков,
И царствовало Божие преданье.
В Европе жгли своих еретиков,
Чтоб двигался прогресс по расписанью.

Но иероглифом татарских ярлыков
Иное нам дано предначертанье,
И в Азиопе меж бород и париков
Пошло этапов за- и- перенаползанье,

И теневое отражение культур
Петровского окна в проеме окаянном.
Но западно-восточный контражур
Темнил истмата смысл. Явился Сарабьянов,
Поправил нам помпоны колпаков —
Уж не видать наивных простаков.

5
Уж не видать наивных простаков,
Которым скрытое барокко не открыто;
Неявный Ренессанс, наш вечный non finito,
Нам явен весь, и даже без очков.

Добыты тайн ключи, нет более замков,
На картах белое с цветным надежно слито,
И плачет у разбитого корыта
Могучий академик Рыбаков.

Досарабьяновский наивный канул век,
Как некогда и тот, в котором человек
Игрой лучей далекого Арктура
Свой тешил ум и любопытный глаз, —
А ныне мистики перевелись у нас —
Везде дизайн, стекло и политура.

«Неявный Ренессанс, наш вечный non finito, нам явен весь…». Слева: Джотто. Воскрешение Лазаря. Около 1306. Фреска капеллы Скровеньи, Падуя. Справа. Александр Иванов. Явление Христа народу. 1837–1857. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея

6
Везде дизайн стекло и политура,
И глянец репродукций нас слепит,
Все обернуться призраком грозит —
Не козни ли коварного Арктура?

Ах, Сарабьянов, Фауста натура
Неистребимо крепко в нас сидит,
«Все призрак, — по-немецки говорит, —
Не призрачны лишь спорт и физкультура!»

Но это скаламбурил старый бес,
Припомнив давнее: о зелени древес,
И про теорий гиль… Забавная фигура
Из эры зачуланенных углов —
Скитальцу не найти привычный кров:
Рациональная пошла архитектура.

7
Рациональная пошла архитектура
У нас как раз с тех достославных пор,
Как Сарабьянов смелый взор простер
На авангарда первые фигуры.

Им поколеблена былая конъюнктура:
Излишествам в камнях вершился приговор —
Он знаний скудость вывел на позор:
En bloc — все та же круга квадратура.

Избыток скудости от скудости избытков —
Знакомый ребус, — не из тех ли свитков,
Что в духоте чердачных колпаков
Когда-то проклял — таково преданье —
Готический мудрец, узрев пределы знанья?
Да сгинет память дряхлых чердаков!

«…Фауста натура неистребимо крепко в нас сидит…». Михаил Врубель. Полет Фауста и Мефистофеля. 1896. Холст, масло. Панно для готического кабинета особняка Алексея Морозова во Введенском переулке в Москве. Государственная Третьяковская галерея

8
— Да сгинет память дряхлых чердаков!
Иль Фаустом — до призраков геены…
— Рассудка раб! — Прекрасная Елена
Поэтом вызвана из памяти веков.

Но не услышишь ты условных трех звонков,
Измены не простят ревнивые камены:
Отверзнется в душе пустующая сцена,
Где будет много шпаг, веревок и клинков!..

— Сие чердачный бред! Ларек макулатурный
Новее преподносит ряд эмблем:
Стеллаж блистает золотом мишурным
В гротескном контуре пустующей корзины!
Сберкасса памяти — решенье всех проблем —
Но где-то есть у нас обитель Мнемозины.

Валерий Турчин, Виктор Лазарев, Дмитрий Сарабьянов (слева направо в среднем ряду), Михаил Ильин, лаборант Юлия Константиновна (в верхнем ряду) едут во Владимир на практику. 1960-е. Фото из архива семьи Д.В. Сарабьянова

9
Но где-то есть у нас обитель Мнемозины…
Тут собрался торжественный конклав —
Лишить язычницу ее наследных прав;
Готовы крестоносные дружины

Искать следы античной образины.
Но отыскали только кенотаф, —
И это был… советский книжный шкаф
Из нашей, из советской древесины.

А где она сама, давно известно, брат:
Прошелестит за окнами закат,
И в зеркале блеснут твои седины.
Ты вдруг откроешь… не колоду карт,
Не связку карточек, где справок аппарат, —
Ларец, портфель, конверт, где прошлого картины.

«Ты вдруг откроешь… не колоду карт». Владимир Немухин. Композиция с картами. 1965. Холст, масло, коллаж. Музей Зиммерли университета Ратгерс, Нью-Джерси, собрание Нортона и Нэнси Додж

10
Ларец, портфель, конверт, где прошлого картины,
Как духи алхимических реторт
Иль в кинескопе спящий «Амаркорд»,
Сокрыты в тайниках любой квартиры.

А там — ликующий безмолвствует народ
И никогда не дремлют паладины…
Замутнена столетья перспектива,
Где памятью давно играет черт.

Ученость свернута в размеры аппарата,
Мысль озабочена величьем картотек,
А не загадкой «Черного квадрата».
Но шепчутся в углах библиотек,
Что те, о ком уж вспомнил Сарабьянов,
Лишь часа ждут восстать из памяти туманов.

11
(Написано при участии Лены Гордон)
Лишь часа ждут восстать из памяти туманов
И счеты с прошлым давние свести
Те, что у века были не в чести.
Кентавром меж бизонов и сезаннов

Обрисовался Александр Иванов,
Национального искусства архетип,
Не исключая (Алленов простит)
Создателей модерна и сезонов.

Но не свершен еще славнейший труд —
Проблема так коварна и капризна!
Вступить ли в одинокую игру?
Изведав мрак и морок эстетизма,
Трагедию возвысить романтизма,
Хотя давно иной несем по жизни груз.

«Изведав мрак и морок эстетизма, трагедию возвысить романтизма». Павел Федотов. Потягивающийся игрок. Эскиз к картине «Игроки». 1851–1852. Синяя бумага, итальянский и цветной карандаш. Государственный Русский музей

12
(Написано Катей Алленовой)
Хотя давно иной несем по жизни груз
И детских не храним воспоминаний,
Но время юных снов и пламенных мечтаний
Мы чтим, как те — лицейский свой союз.

Прошло немало лет, но мыслью возвращусь
К тем временам младых очарований,
Когда душа полна возвышенных желаний
И жаждет дружественных братских уз.

Влекло нас новое. И видя непрестанно
Пред нами ваш пример, почтенный Сарабьянов,
Мы обретали силу, зрелость, вкус.
Вы поощряли смелости дерзанье
И пробудили в нас самосознанье —
Вот наше первое причастье и искус!

«Но время юных снов и пламенных мечтаний мы чтим, как те — лицейский свой союз». Александр Бенуа. Иллюстрация к поэме А.С. Пушкина «Медный всадник». 1916

13
Вот наше первое причастье и искус —
Слова, чей дух так горек и целебен:
Nur der verdienst sich Freiheit, wie das Leben,
Der täglich sie erobern muss!

Переведем: бороться должен (muss)
Вседневно всяк, чтоб состоялось Leben,
И, ergo, спорт и воздух нам потребен,
Не то попритупится к Leben вкус.

Как было сказано, средь ценностей культуры
Не призрачна одна лишь физкультура.
А Сарабьянов — гений двух культур!
Но, как Адам, прельстителен для дам он.
А есть роман для избранных натур:
Тетрадь. Курс лекций. Д.В. Сарабьянов.

«…средь ценностей культуры не призрачна одна лишь физкультура. А Сарабьянов — гений двух культур! Но, как Адам, прельстителен для дам он». Фото из архива семьи Д.В. Сарабьянова

14
Тетрадь. Курс лекций. Д.В. Сарабьянов. —
Хочу раскрыть, но заполночь, сна нет,
И не написан кольцевой сонет.
Минувшее глядит из памяти туманов…

Суровый стиль, и МОСХу тридцать лет,
Диплом о прибалтийских ресторанах,
Взор гнева кафедрального тирана,
Но вдруг — провал… Чердак, портфель конверт.

Случайное письмо завязкою романа;
Мальчишка из породы д’Артаньянов
Вступает в круг отважных чудаков,
И между ними… кто же? — Сарабьянов!
Перенесен гипнозом детских снов
Во времена мансард и чердаков.

Дмитрий Сарабьянов у проруби. Фото из архива семьи Д.В. Сарабьянова

15
Магистрал

Во времена мансард и чердаков
Из пепла памяти лепилася культура.
Ум волновала круга квадратура
И верил свет в премудрых чудаков.

Уж не видать наивных простаков.
Везде дизайн, стекло и политура,
Рациональная пошла архитектура, —
Да сгинет память дряхлых чердаков.

Но где-то есть у нас обитель Мнемозины —
Ларец, портфель, конверт, где прошлого картины
Лишь часа ждут восстать из памяти туманов.
Хотя давно иной несем по жизни груз —
Вот наше первое причастье и искус:
Тетрадь. Курс лекций. Д.В. Сарабьянов.

10 октября 1983
По материалам: www.artguide.ru



ВВЕРХ

meta.ua Яндекс.Метрика

(c) Дизайн-група "Dolphins"