Написал статью: Opanasenko
Человек с фотоаппаратом
Украина бурлит. Однако совсем скоро Время смоет кровь с главной площади страны, заставив события «евромайдана» перекочевать с холодных улиц в кино- и фотолетопись. Пытаясь опередить время, ART UKRAINE поговорил с киевским скульптором и фотографом Олесем Бадьо о том, каким он увидел Майдан через объектив фотоаппарата.
Олесь Бадьо
Фотограф – это художник, который может ловко отобразить все человеческие язвы. Многие люди это понимают, а потому предпочитают не подходить к нему. А как митингующие, которые сейчас стоят на Майдане, относятся к фотографу? Идут ли они на контакт с Вами?
Нет, сегодня люди не прячутся от объектива. Все дело в особенной энергии противостояния, а с такой энергией не до смущения. Смущение исчезло в тот момент, когда киевский митинг вышел за рамки евроинтеграционных интересов. Сейчас людей объединяет возмущение от того, что наша власть не хочет идти на контакт. Власть живет на другой планете. Это инопланетяне, у которых отсутствует контакт с теми, кто их избрал. А когда нет диалога, то какие остаются методы? Силовые. Поэтому люди выступили против силовых методов взаимодействия. И вот из-за того, что люди вышли против идеологии насилия над собой, насилия над их близкими, они преобразились. Они получили возможность быть открытыми, честными, спокойными и уверенными перед фотографом. Чем более глобальные и менее личностные цели преследуют митингующие, тем более они открыты. Им незачем прятаться. Но многое зависит и от фотографа. Если фотограф пришел наворовать каких-то картинок…
Что значит «наворовать» в контексте фоторепортажа?
Это когда «фотограф» пришел, как вор, чтобы только нахватать изображений, демонстрируя собственное умение. Если я фоторепортер и пришел на митинг, то хочу чем-то поделиться с другими людьми, хочу показать то, что происходит на самом деле. Я говорю о глубинном профессионализме фотокора, который пришел не взять, а отдать! Передать послание тем людям, которых в эту минуту нет рядом. И пришел я с искренним сопереживанием и глубоким пониманием того, что происходит. Фоторепортер – неотъемлемая часть тех, кто митингует, и связующее звено с теми, кто не может разобраться в происходящем. Но есть и другой тип фотографа. Как раз тот, работу которого я и называю «воровством». У этого воро-грабителя совершенно другое отношение. Он приходит лишь поглазеть, наворовать чужих надежд, переживаний, стремлений. Поэтому важна психология и искреннее, глубокое отношение к процессу сопереживания того, что происходит.
В чем тогда суть репортажа?
Суть репортажа – это передача сущности происходящего. Я не буду показывать, например, «беркутовцев» дебилами, только потому, что некоторые из них оказались невменяемыми и покалечили гражданских. Не все они такие. Да, там есть вопиющие факты, но я покажу и другую сторону. Я покажу девочку, которая дает цветочек «беркутовцу», а тот будет стоять и улыбаться, видя, что это не враги. Я покажу разные стороны. Если фотограф осознает и гармонично взаимодействует с действительностью, он своими картинками расскажет факты. И люди, естественно, будут совсем по-другому видеть тебя, твой труд и совсем по-другому взаимодействовать с тобой.
Что же тогда заставляет обычного человека, чья профессия абсолютно не связана с фотографией, брать фотоаппарат и идти снимать на Майдан?
Все очень просто. Из-за того, что фотография получила огромное распространение, все, кто мало-мальски умеют фотографировать, поняли, что если у меня будет фотоаппарат и я буду иметь хоть какие-то навыки, но я попаду в правильное место и правильное время, а профессиональный фотограф в это место не попадет, то у меня есть шанс даже мобильным телефоном сделать шикарный репортажный снимок. А профессиональный репортажный фотограф, который просто не добежал или просто не успел сориентироваться, этот шанс упустил. И он не сможет этого сделать даже модным суперфотоаппартом. Это - абсолютный факт. Вот в таких условиях нередко и создаются «громкие» репортажи.
Репортажный фотограф – профессия молодых?
Нет, так говорить нельзя. Чтобы создать репортажный снимок, нужно очень хорошо понимать суть репортажной фотографии. Опытный фотограф может прийти и не снимать вообще. Он может смотреть, думать и сделать всего лишь один щелчок. Огромное количество молодых парней с фотоаппаратами могут обснимать все вокруг, но это не будет репортажем. Почему? Потому что репортаж требует осмысления того, как визуальными средствами поделиться со зрителем тем, что же на самом деле происходит. Конечно, репортажный фотограф может побежать между «беркутовцами» и получить по голове, но опытный фотограф поймет, что там нечего снимать. Это – бойня. А бойню снимут видеооператоры. Это - язык видеосъемки. Ведь не всегда есть смысл рисковать. Это можно даже сравнить с войной: опытные воины знают, где нужно стоять до конца, а где нужно убегать.
Как репортажному фотографу не потерять свою человечность?
Это вопрос непрерывной внутренней работы над собой. Нужно постоянно открывать глаза и чувствовать, где можно сделать кадр, а где подать руку помощи. Настоящий репортажный фотограф – это тот, который не обязательно сделает кадр. Все зависит от обстоятельств, которые он должен четко фильтровать. Если фотограф может броситься и вытащить человека из-под палки, то он это сделает. Репортажник не будет снимать, как человека добивают ногами. Здесь приоритет очень простой – это человеческая жизнь. А если фотограф заточен только на кадр, то он превращается в зомби. Когда репортажник видит, что может кому-то помочь, а он в это время снимает – это клиника, сродни той, когда представители власти добивают лежачих. Если ты воин – подними человека и помоги ему убежать.
Как фотограф справляется со страхом, когда выходит снимать гражданские волнения? Если страх вообще ему присущ.
Если фотограф чувствует страх, он должен обратить на это внимание и проанализировать, что происходит. Когда я проезжал перед митингом через Майдан Независимости и увидел стоящий со щитами ОМОН, спинным мозгом почувствовал: что-то не так. Подумал, что показалось. В данном случае это был не страх, но какое-то нездоровое предчувствие. Но если бы я тогда прислушался к своим ощущениям, то пришел бы поговорить с этими ребятами. Если я фотограф, то не обязательно должен фотографировать. Я чувствую, в какой-то мере, степень своей ответственности и мне кажется, что если бы я туда пошел и начал диалог с теми же омоновцами, то это могло тоже как-то разрядить атмосферу.
Что должен снимать фотограф, чтобы оказаться полезным Истории?
Он должен снимать репортаж и жанр. Я приведу пример моего друга, замечательного фотографа Валерия Керекеша, который окончил факультет философии: как-то под Верховную Раду пришла компания, чтобы привязать кусок газовой трубы к забору. Тут же прибежали мальчики с фотоаппаратами, и давай это щелкать. А мой друг, который фотографирует столько лет, сколько примерно мне, ходит и ничего не снимает. Стоит с маленьким фотоаппаратиком и смотрит, как эти мальчики обснимали все вокруг и разбежались. И вдруг с «болгаркой» из Верховной Рады прибегают парни и начинают эту трубу отпиливать. Вот тут-то мой друг и делает один-единственный кадр. Этот жанровый снимок он смог много раз продать в разные статьи, которые были связаны с газом.
Какие качества Евромайдан пробудил в людях?
Солидарность и сплоченность. Люди вспомнили, что они, оказывается, «светлые». На Майдане я видел очень много позитивных людей. Даже если бы в этой толпе потерялся ребенок, я бы не опасался, что его обидят.
По материалам: www.artukraine.com.ua
ВВЕРХ
|
