Галерея художников Tidens Krav (ЛИНДА ЛЕРСЕТХ, МЕРСЕДЕС МЮХЛЕЙСЕН, АНДЕРС ХОЛЕН, ЭЙВИНН АСПЕН) находится в бывшей портовой зоне Осло, а само помещение когда-то было борделем. Теперь здесь небольшой выставочный зал — классический white box с выходящим на улицу большим окном, мастерские на втором этаже и обитая деревом комната для встреч, в которой чувствуешь себя как в бочке. Год назад Линда, Мерседес, Андерс и Эйвинн бъявили о запуске проекта «Новейший стандарт» — The Newest Standart, который наделал в Осло немало шума. Эта хитроумная коммерческая схема нарушила сложившиеся на рынке искусства правила игры. Например, заставила художника превратиться в покупателя и принять действенное участие в продаже своих работ. Отвергая устоявшиеся ценности и механизмы арт-рынка, Tidens Krav пытаются обратить торговлю искусством на благо его производителей, а не коммерческих галерей, аукционных домов и дилеров. АННА АРУТЮНОВА попыталась выяснить у коллектива Tidens Krav, как не потерять веру в потенциал арт-рынка.
Это «Черный квадрат» Малевича. Обычно мы публикуем фотографию героя или героев интервью, но представители Tidens Krav категорически отказались предоставлять нам свои фотопортеты, потому что «никто из них не должен быть в фокусе этого проекта».
Анна Арутюнова: Почему вас заинтересовало то, что сегодня подвергается таким нападкам — коммерция и рынок?
Tidens Krav: Было много разных причин. Первые два с половиной года мы существовали как некоммерческая галерея, но обсуждали возможности коммерческой деятельности — не всерьез, просто заигрывали с идеей. Нам было не интересно открывать настоящую коммерческую галерею, связываться с разными богачами и так далее. У нас и контактов-то нужных не было. Но все равно хотелось заняться именно этой темой, подтолкнуть развитие рынка какими-то новыми способами. В Норвегии арт-рынок и современное искусство довольно далеки друг от друга. В Осло есть две-три успешные галереи, но этого, конечно, недостаточно для глобальных перемен. Здесь, заходя в галерею, люди часто спрашивают: «А что, это продается?» И нам было важно хотя бы ввести в широкий обиход словарь рынка искусства и сделать проект, затрагивающий именно эту —коммерческую — сторону бытования искусства. Конечно, мы хотели осуществить это таким образом, чтобы нам самим как художникам было бы интересно. Есть и другая причина — хочется, чтобы произведения искусства, которые нам нравятся, жили дольше, а не выбрасывались на помойку после окончания выставки.
А.А.: Как работает «Новейший стандарт»?
T.K.: Мы придумали схему, которая подталкивала бы художников, во-первых, покупать работы своих коллег, а во-вторых, приводить в галерею клиентов. Идея в том, чтобы разделять два типа покупателей — покупатели-художники и обычные покупатели. Деньги, которые тратят на искусство обычные покупатели, формируют прибыль. Деньги, которые потратили художники, — тоже, но покупка произведения искусства художником делает его к тому же дольщиком, который в конце проекта получит свою часть от общей прибыли. Мы, Tidens Krav, берем только то, что нужно, чтобы покрыть часть расходов на аренду. Все остальное делится между художниками, которые что-то купили в галерее. Обыкновенные покупатели, не художники, ничего не получают.
А.А.: А кто отвечает за привлечение покупателей?
T.K.: В интересах художника приводить в галерею новых людей, ведь от этого зависит размер его финальной доли. Мы сами не предпринимаем специальных усилий для того, чтобы сюда приходило больше людей — эту работу за нас делают художники, участвующие в эксперименте. Каждый вовлечен по-своему.
Схема финансовой модели «Новейший стандарт», разработанной галереей художников Tidens Krav. Источник: tidenskrav.org
А.А.: Но ведь есть большая разница между тем, приводит ли художник в галерею другого художника или просто покупателя?
T.K.: Чем больше художников приходят в проект, тем меньше их финальная доля. Поэтому лучше, конечно, если художники приводят обыкновенных покупателей!
А.А.: Если я художник и хочу поучаствовать в проекте, что я должна сделать?
T.K.: Купить хотя бы одну работу.
А.А.: Это своего рода входная плата?
T.K.: Да, но твоя финальная доля будет рассчитана в соответствии с тем, как много денег ты потратила в галерее. Например, мы заработали €1000. Если ты потратила в галерее €500, а, скажем, два других художника по €250, то твоя финальная доля 50%, а их — по 25%. Поэтому приводить новых художников в проект непродуктивно.
Фасад галереи Tidens Krav в Осло. Источник: facebook.com/tidens.krav.5
А.А.: Были какие-то финансовые схемы, на которые вы ориентировались?
T.K.: Нет, но то, что получилось отчасти напоминает кооперативную систему, где все члены получают свою долю прибыли в конце года. Все, кто покупают, вносят свою лепту в финальный доход. Разница в том, что в нашем случае только покупатели-художники получат прибыль.
А.А.: В листовке, где в двух словах описан ваш проект, сказано, что участвовать в проекте может любой художник. Но есть ремарка, поясняющая, что вопрос о том, является ли будущий участник проекта художником или нет, будет «решен на месте». Как проходит процесс определения кто перед вами? Каковы ваши критерии?
T.K.: У нас еще не было прецедентов, когда нам приходилось бы решать, художник перед нами или нет. Но если человек в состоянии отстоять тот факт, что он художник — мы не против!
А.А.: Но ведь сегодня так просто назваться художником…
T.K.: Да, но нужно быть в состоянии это доказать! Любопытно было бы послушать человека, который пришел бы к нам и доказал, что его художественная практика — это собирать искусство. И раз он делает это на регулярной основе, значит, он художник. В общем, все дело в аргументации. Но есть и более простые способы вынести вердикт: если человек обучался в художественной академии или состоит в профессиональном союзе, скорее всего, он — художник.
А.А.: Для вас не принципиально, что за художники будут участвовать в проекте?
T.K.: Нет. И это, к слову, может быть выходом для каких-нибудь ужасных художников. Даже если то, что делает художник, плохо, он все равно может рассчитывать на часть денег. Наша схема очень демократична!
Слева: Чарли Робертс. Tat man. Справа: Фроде Маркхус. Birrrd. Произведения экспонировались на выставке Das Komabrutale Duell, организованной галереей Tidens Krav. 2011. Источник: tidenskrav.org
А.А.: Много ли авторов приняли участие в проекте?
T.K.: Меньше десяти.
А.А.: И сколько покупателей им удалось привести в галерею?
T.K.: Пока сложно сказать. Во-первых, мы не отслеживаем, кто именно из наших покупателей пришел в галерею по наводке задействованного в проекте художника, а кто — сам по себе. Во-вторых, наша схема была придумана недавно, и художники пока не вполне оценили ее потенциал. Проблема еще и в том, что художники часто не видят себя в качестве покупателей.
А.А.: Собираетесь ли вы сделать эту схему основой для постоянной деятельности или The Newest Standart как проект подходит к концу?
T.K.: Да, сейчас мы подводим итоги за прошедший год. Потом проект стартует заново. Он будет обновляться раз в год — каждый раз с новыми участниками.
А.А.: Какова была реакция на вашу инициативу?
T.K.: Многие художники говорили, что вся прибыль должна доставаться нам. А некоторые представители арт-сцены были очень раздражены тем, что мы возвращаем заработанные деньги. Они хотели бы видеть «настоящую» коммерческую галерею, обеспечивающую саму себя. Такая реакция связана с общими ожиданиями — люди здесь ждут, когда же случится что-то в области «правильного» рынка искусства. И, конечно, многие были удивлены, что галерея художников вдруг стала коммерческой. Хотя на самом деле она только наполовину коммерческая — мы не получаем от нее никакой прибыли и даже, напротив, финансируем ее за свой счет, например, оплачиваем аренду и т. д.
А.А.: За счет чего же тогда существует Tidens Krav?
T.K.: Каждые 3–6 месяцев мы подаем заявку на государственный грант, который частично покрывает плату за аренду помещения. Но нет гарантии, что мы получим этот грант в следующий раз. Помимо этого, мы подаем заявки на финансирование выставок художников, чьи проекты запланированы в нашей галерее.
Вид экспозиции выставки Хильмара Фредриксена Time is the fire in which we burn в галерее Tidens Krav. 2013. Источник: tidenskrav.org
А.А.: Гранты, которые получает Tidens Krav, покрывают все расходы?
T.K.: Нет. Конечно, в дело идут и личные деньги. Некоторые из нас работают на дополнительных работах. Каждый из нас подает заявки на индивидуальные государственные гранты. Нам в этом смысле везет —каждый из нас получает гранты на собственную художественную деятельность, так называемые «гранты на работу». Без них мы бы не выжили. Невозможно совместить все: работу на стороне, собственную практику и еще галерею. Пришлось бы выбирать. Но система грантов в Норвегии щедрая. Благодаря ей у нас есть возможность приглашать художников, покрывая их расходы на дорогу, создание произведения, транспортировку. Мы даже имеем возможность иногда приглашать зарубежных авторов и оплачивать их проживание в Норвегии. Все это дает свободу нашей кураторской деятельности.
А.А.: По сути, вы превращаетесь в публичное художественное учреждение.
T.K.: И да, и нет. Дело в том, что «гранты на работу» чаще всего идут не из государственной казны. Они напрямую зависят от продаж искусства на рынке. Когда в Норвегии продается произведение искусства, продавец платит налог в размере 5% от его стоимости. Эта сумма идет в фонд, из которого потом выдаются гранты. То есть рынок тоже поддерживает грантовую систему.
А.А.: Кто отвечает за распределение таких грантов?
T.K.: Те же люди, что отвечают за распределение государственных грантов. И если художник состоит в профессиональной организации, он может повлиять на то, кто будет заседать в грантовой комиссии. Состав совета меняется довольно часто, регулярно проходят выборы в комиссию. Эта система является наследием 1970-х, когда художники в Норвегии сумели добиться существенных улучшений социальных и экономических условий своей работы. Система работает до сих пор, и, кажется, это лучший способ создать начальный капитал для грантового фонда — не только за счет денег налогоплательщиков, но и благодаря циркуляции искусства на рынке.
А.А.: Но ведь вы говорите, что рынок современного искусства в Норвегии не слишком развит.
T.K.: Да, но система существует не только за счет продаж современного искусства, а вообще любого искусства.
Слева: Йоаким Коссайс. Kjøttmeis. Справа: Марианне Хурум. Inkje . Произведения экспонировались на выставке Das Komabrutale Duell, организованной галереей Tidens Krav. 2011. Источник: tidenskrav.org
А.А.: Норвегия довольно богатая страна. Почему рынок современного искусства не развивается?
T.K.: Люди здесь предпочитают покупать машины и дома, а не современное искусство. Когда они заходят в помещение, где все устроено по непонятным им правилам, им становится неинтересно, а порою и страшно, потому что они не знают, с какой стороны подступиться. Они не подготовлены. Если бы они заранее хотя бы чуть-чуть поинтересовались тем, что увидят, им было бы проще. Все дело в самообразовании.
А.А.: То есть им элементарно не хочется тратить время на то, чтобы разобраться что к чему?
T.K.: Да, но дело не только в этом. Не хватает посредников между двумя лагерями — между современной арт-сценой и людьми с деньгами. Не хватает хороших коммерческих галерей. К тому же, многим больше нравится покупать за рубежом, потому что это круче. В основе этого лежит комплекс неполноценности, культурные стереотипы, которые заставляют нас ориентироваться на кого-то еще, а не работать с собственным контекстом. Практически все важные норвежские арт-институции возглавляют иностранцы — и это странно. В прессе практически отсутствуют материалы о местном современном искусстве, да и о современном искусстве вообще, и поэтому оно практически неизвестно широкой публике. У нас нет ни одной телепрограммы об искусстве, специализированные журналы можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и арт-критики иногда не делают того, что следовало бы: не рассказывают об актуальных художественных процессах. Мы сделали около 30 выставок, из которых только три удостоились рецензии. И дело не в обиде, что о нас не написали, а в том, что критики, играя важную роль в развитии арт-сцены, по сути ее не развивают.
А.А.: Поэтому вы решили взять дело в свои руки?
T.K.: Именно.
А.А.: Tidens Krav — это ваш совместный кураторский проект. А за его пределами вы существуете как художественная группа?
T.K.: Иногда некоторые из нас делают совместные работы, но обычно мы вчетвером не выступаем как творческий коллектив. Нам хватает и Tidens Krav!
По материалам: www.artguide.ru
